ЛИПЕЦКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 25 февраля 2009 г. по делу N 33-388/2009

 

Судья Вдовченко И.В.

Докладчик Уколова О.В.

25 февраля 2009 года судебная коллегия по гражданским делам Липецкого областного суда в составе: председательствующего Захарова Н.И.,

судей Малык В.Н. и Уколовой О.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу истца Ф. на решение Советского районного суда города Липецка от 22 декабря 2008 года, которым постановлено:

В иске Ф. к ООО "Р", П. о взыскании страховой выплаты, о возмещении вреда - отказать.

В иске П. к Ф. о возмещении ущерба - отказать.

Взыскать с Ф. в пользу Д. в возмещение ущерба 130 501 рубль, расходы по оплате услуг представителя в сумме 2500 рублей. После возмещения ущерба обязать В. передать Ф. детали автомобиля Шевроле-Ланос, подлежащие замене в ходе ремонта в соответствии с отчетом об оценке N 366 от 14.08.2008 года.

Заслушав доклад судьи Уколовой О.В., судебная коллегия

 

установила:

 

Ф. обратился с иском к ООО "Р". П. о взыскании страховой выплаты и возмещении морального вреда, ссылаясь на то, что 23 апреля 2008 года произошло дорожно-транспортное происшествие по вине водителя П., который нарушил пп. 10.1, 11.1 Правил дорожного движения, был поврежден принадлежащий ему автомобиль ВАЗ-21043, причинен вред здоровью. Гражданская ответственность водителя П. застрахована в ООО "Р", поэтому просит взыскать с страховой компании страховую выплату в размере стоимости восстановительного ремонта 87 153,9 рубля, страховую выплату в счет возмещения вреда здоровью 319 рублей, а с П. взыскать компенсацию морального вреда 50 000 рублей, взыскать с ответчиков судебные расходы.

Ответчик П. иск не признал и заявил встречный иск к Ф. о возмещении ущерба в сумме 130 501 рубль - в размере разницы стоимости восстановительного ремонта автомобиля "Шевроле-Ланос" и страхового возмещения полученного от страховой компании. Указывал, что автомобиль принадлежит его матери В., он управлял им по доверенности в момент столкновения. Ссылался, что Ф. нарушил пп. 8.4 и 8.5 Правил дорожного движения, начал маневр разворота влево из крайнего правого положения без предупредительного сигнала о повороте, тогда как он уже начал маневр обгона автомобиля истца и не мог предотвратить столкновения.

В. подала также иск к Ф. о возмещении материального ущерба в сумме 130 501 рубль, ссылаясь на то, что принадлежащему ей на праве собственности автомобилю причинен ущерб в результате нарушения истцом правил дорожного движения.

Представитель П-вых. по доверенности М. поддержала заявленные ими требования и не признала иск Ф., указывая, что Ф. за данный факт нарушения правил дорожного движения привлечен к административной ответственности, именно Ф. своими действиями создал аварийную ситуацию, что привело к столкновению двух автомобилей.

Суд постановил решение, резолютивная часть которого приведена выше.

В кассационной жалобе истец Ф. просит отменить решение суда, ссылаясь на неправильную оценку судом обстоятельств дорожно-транспортного происшествия, настаивая на том, что он за 50 метров включил предупредительный сигнал о маневре поворота налево, перестроился в левый ряд по своей полосе движения, а П. двигался с превышением допустимой скорости 130 км/ч, поэтому он не совершал обгона, а просто не успел затормозить и выехал на встречную полосу движения, где произошло столкновение автомобилей. Считает, что П. нарушил требования пунктов 9.10, 10.1, 11.1 ПДД РФ, что привело к столкновению. Суд не учел, что П. получил водительское удостоверение за год до аварии и не имел достаточных навыков вождения, а у него 14-летний водительский опыт безаварийной езды.

Выслушав Ф. и его представителя Х., поддержавших кассационную жалобу, возражения против жалобы В. и ее представителя М., проверив материалы дела, судебная коллегия находит решение суда законным и обоснованным, не усматривает оснований к его отмене.

Согласно ст. 1079 ГК РФ юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 настоящего Кодекса.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

В силу ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

На основании ст. 1100 ГК РФ, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда: вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности;...

Суд первой инстанции правильно установил, что 23 апреля 2008 г. истец Ф., управляя автомобилем ВАЗ-21043 госномер <...>, принадлежавшим ему на праве собственности, двигался по трассе Липецк - Грязи в сторону г. Грязи, ответчик П. двигался в попутном направлении и управлял автомобилем Шевроле-Ланос госномер <...>, принадлежащим его матери В.

На 17 км трассы Ф. из крайнего правого положения (правого ряда движения) стал совершать маневр поворота налево в поселок Матырский, не уступил дорогу автомобилю Шевроле-Ланос под управлением П., который начал к этому моменту маневр обгона и двигался по левому ряду при двухрядной полосе движения попутного направления, чем нарушил Правила дорожного движения.

В силу п. 8.1 ПДД перед началом движения, перестроением, поворотом и остановкой водитель обязан подавать сигналы световыми указателями поворота соответствующего направления. При этом маневр должен быть безопасен и не создавать помех другим участникам движения.

На основании пункта 8.2 Правил дорожного движения подача сигнала должна производиться заблаговременно до начала выполнения маневра. Подача сигнала не дает водителю преимуществ и не освобождает его от принятия мер предосторожности.

Согласно п. 8.4 Правил дорожного движения при перестроении водитель должен уступить дорогу транспортным средствам, движущимся попутно без изменения направления движения. При одновременном перестроении транспортных средств, движущихся попутно, водитель должен уступить дорогу транспортному средству, находящемуся справа.

В соответствии с 8.5 ПДД перед поворотом направо, налево или разворотом водитель обязан заблаговременно занять соответствующее крайнее положение на проезжей части, предназначенной для движения в данном направлении, кроме случаев, когда совершается поворот при въезде на перекресток, где организовано круговое движение.

На основании п. 8.8 ПДД если при развороте вне перекрестка ширина проезжей части недостаточна для выполнения маневра из крайнего левого положения, его допускается производить от правого края проезжей части (с правой обочины). При этом водитель должен уступить дорогу попутным и встречным транспортным средствам.

Из протокола осмотра места происшествия и приложенной к нему схемы суд первой инстанции верно установил, что ширина проезжей части на участке трассы, где произошло столкновение автомобилей 13, 5 метров, ширина левой обочины, на которую выбросило автомобиль истца, - 2,3 метра, столкновение произошло на встречной полосе движения в месте левого поворота на пос. Матырский, при этом автомобиль П. остановился на встречной полосе движения за поворотом и имеется тормозной путь от правого колеса 17 метров, который начался в 5,9 метра от левого края проезжей части напротив поворота, от левого заднего колеса имеется след торможения 51,2 метра от точки в 5,6 метра от левого края проезжей части, а также отмечен след бокового торможения 12 метров напротив поворота на пос. Матырский. Автомобиль истца перевернулся и находился в момент осмотра на левой обочине за поворотом, а автомобиль ответчика П. на встречной полосе движения, передним левым колесом. Что свидетельствует о произошедшем столкновении автомобилей на встречной полосе движения, начале тормозного пути непосредственно перед самым поворотом на Матырский на левом ряду попутного направления движения.

Из представленной дислокации дорожных знаков на 16 - 18 км автомобильной дороги Липецк - Грязи (л.д. 148) очевидно, что на данном участке дорога имеет два ряда движения в направлении г. Грязи, одну полосу движения в попутном направлении до самого поворота на Матырский, где имеется знак "сужение дороги", после чего на дороге в обоих направлениях по одной полосе движения, в обоих направлениях имеются знаки об ограничении скорости до 50 км/ч, при этом сплошная линия разметки отсутствует, знаков, запрещающих обгон не имеется.

Заключением эксперта в ходе административного дознания также сделан вывод, что автомобиль Шевроле двигался по направлению г. Грязи, водитель применял торможение с выездом на встречную полосу движения (по направлению в г. Липецк), а водитель автомобиля ВАЗ-21043 Ф., осуществляя маневр поворота налево в сторону пос. Матырский, находился впереди и правее по отношению к автомобилю Шевроле, место столкновения автомобилей расположено на встречной для обоих автомобилей полосе в районе начала следа бокового торможения. При этом Ф. следовало руководствоваться п. 8.1 ПДД РФ о том, что перед началом маневра поворота водитель должен подавать световой сигнал, убедиться, что маневр безопасен и не создаст помех другим участникам движения", а водителю П. - п. 10.1 ПДД РФ о том, что транспортное средство следовало вести со скоростью, не превышающей установленные ограничения, скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства, т.к. скорость Шевроле была не менее 99 км/ч.

Суд непосредственно исследовал административное дело N 27 по факту указанного ДТП и заключение эксперта Экспертно-криминалистического центра УВД Липецкой области от 19.05.2008 года, обоснованно признал, что выводы эксперта о механизме столкновения подробно мотивированы, сделаны с учетом данных непосредственного осмотра автомобилей, подробно проанализированы полученные автомобилями механические повреждения.

Заключением эксперта ООО "Ц" от 30.10.2008 г., проведенного по назначению суда, сделан аналогичный вывод о механизме столкновения автомобилей, о том, что П. двигался с превышением допустимой скорости движения, а Ф. двигался с меньшей скоростью правее и впереди автомобиля Шевроле до начала маневра, при этом П., оценив возникшую опасность при маневре Ф. принял меры к торможению, одновременно изменив траекторию движения влево, при этом сделан вывод о том, что установленный механизм столкновения не соответствует объяснениям П. в отношении скорости его движения и не соответствует объяснениям Ф. в отношении обстоятельства, что перед осуществлением маневра левого поворота он занял крайнее левое положение на проезжей части.

Допрошенный судом эксперт Н. показал, что скорость автомобиля П. была не менее 130 км/ч, (около 130 км/ч), автомобиль ВАЗ-21043 под управлением Ф. находился впереди и правее по отношению к Шевроле, т.е. он не занял крайнее левое положение непосредственно перед поворотом, расстояние между автомобилями на момент торможения было 85 км/ч.

Суд также учел письменные объяснения Ф. и П., данные непосредственно после столкновения работникам ГИБДД, из которых усматривается, что Ф., приближаясь к повороту на Матырский за 50 метров снизил скорость примерно до 20 км/ч, показал световой сигнал поворота налево, видел машины сзади в попутном направлении на расстоянии около 200 метров, а начав маневр поворота, почувствовал удар в заднюю левую дверь.

Суд тщательно проанализировал представленные доказательства и обоснованно признал, что Ф. начал маневр левого поворота из крайнего правового положения, не перестроившись в левый ряд движения, не убедившись в его безопасности после того, как автомобиль П. уже начал маневр обгона и находился на левом ряду движения, частично с выездом на встречную полосу движения. Суд верно сделал вывод, что в данной ситуации Ф. нарушил пункты 8.1, 8.2, 8.4, 8.5 Правил дорожного движения, и именно это нарушение привело к столкновению автомобилей, поскольку истец не увидел автомобиля П. Начал свой маневр поворота после начала маневра обгона П., не убедился в безопасности маневра и не пропустил транспорт попутного направления.

Ссылка истца на превышение ответчиком скорости нашла свое подтверждение, однако не установлено причинно-следственной связи между данным нарушением правил П. и столкновением автомобилей, причинением ущерба.

Ссылка Ф. на нарушение П. пункта 11.1 ПДД о том, что прежде чем начать обгон, водитель обязан убедиться в том, что полоса движения, на которую он намерен выехать, свободна на достаточном для обгона расстоянии и этим маневром он не создаст помех встречным и движущимся по этой полосе транспортным средствам; движущееся впереди транспортное средство не подало сигнал о повороте (перестроении) налево; по завершении обгона он сможет, не создавая помех обгоняемому транспортному средству вернуться на ранее занимаемую полосу, - ошибочна в данной правовой ситуации, поскольку сам истец утверждал, что показал сигнал поворота за 50 метров до поворота, а сзади не имелось машин на расстоянии 200 метров, тогда как экспертами установлено, что след торможения начат на левом ряду попутного движения и по встречной полосе при расстоянии между машинами 85 метров, что также подтверждает, что П. вышел на обгон автомобиля Ф. до подачи им сигнала левого поворота, тогда как Ф. двигался в крайнем правом ряду и не создавал помех для движения, а маневр поворота начат позже из крайнего правого положения и Ф. не убедился в безопасности маневра и не пропустил двигавшийся сзади в попутном направлении Шевроле, совершавший маневр обгона.

Довод Ф. о том, что П. не совершал обгон, а попал на встречную полосу движения, чтобы избежать столкновения в связи с возникшей аварийной ситуацией, носит предположительный характер и опровергается экспертными заключениями.

При таких обстоятельствах суд обоснованно отказал в иске о возмещении материального ущерба и морального вреда Ф., поскольку при взаимодействии двух источников повышенной опасности установлена вина только самого Ф. в причинении ущерба, правомерно удовлетворил встречный иск В. - собственника автомобиля Шевроле-Лансер.

Проверяя размер причиненного ущерба В., суд установил, что согласно отчету об оценке ЛОО ОО ВОА стоимость восстановительного ремонта автомобиля Шевроле составила 250 501 рубль, гражданская ответственность Ф. застрахована в ООО "Р", максимальный размер страхового возмещения составляет 120 000 рублей в силу Закона об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств, поэтому обоснованно взыскал стоимость ремонта, превышающую размер страховой выплаты, а именно - 130 501 рубль.

Ссылки на необходимость применения норм 9.1, 10.1, 11.1 Правил дорожного движения при оценке действий П. в данной дорожной ситуации, - ошибочны, поскольку судом верно установлено, что первым маневр обгона начал П., после чего маневр левого поворота начал Ф., не убедился в безопасности маневра и его автомобиль создал препятствие на пути движения П., своими действиями Ф. создал аварийную ситуацию, что привело к столкновению и причинению ущерба.

Доводы кассационной жалобы истца выражают несогласие с оценкой доказательств судом первой инстанции и направлены на иную оценку представленных доказательств, что не может служить основанием к отмене решения.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 361 - 367 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

решение Советского районного суда города Липецка от 22 декабря 2008 года - оставить без изменения, а кассационную жалобу истца Ф. - без удовлетворения.